Yellow Fields Blue Skies (YFBS) — проект помощи украинским женщинам и детям, которые оказались в Европе из-за российской военной агрессии. Фонд обеспечивает семьи жильем, помогает им адаптироваться, делает онлайн и офлайн программу образовательных и развивающих занятий психотерапевтической помощи. Мы поговорили с Инной Дулерайн, которая проводит арт-мастерские и креативные студии для украинцев в Европе.

— Расскажите, чем вы занимаетесь в проекте?

— Инициативу организовали люди творческих профессий, которых связывают дружеские и профессиональные отношения.

Мы все работали вместе когда-то и все откликнулись на инициативу Инны Шор и Ксении Горенштейн создать такой фонд помощи. Фонд уже помог и продолжает помогать десяткам людей в Польше, Великобритании. Ксения организовала целую программу онлайн занятий и клубов для украинских детей. Там и школьная поддержка, и искусство, и книжные клубы, и возможность получить консультацию психолога.

Как режиссер я сразу стала думать о театральной студии для детей. Сначала думала про онлайн занятия, но для меня, конечно, живое общение гораздо более полноценно, оно даёт куда больше. Поэтому я решила ехать в Польшу, где на тот момент было около 4 миллионов людей с Украины и где группа из нашего фонда во главе с Еленой Голосий создала оффлайн клуб для украинских мам с детьми. Сначала мы хотели делать мастер-классы только с детьми, но потом и взрослые к нам подключились.

Стало ясно, что мамам это нужно даже больше, чем детям

Ко мне присоединилась моя подруга Люсьенн Дешам, французская актриса, певица и режиссёр с опытом арт-терапии. Мы с ней приехали в Варшаву и провели несколько дней, встречаясь с детьми и их мамами. Играли в игры, рисовали, рассказывали истории. Мы были очень благодарны этой возможности общения, вместе плакали и вместе смеялись. Мы ничего не ожидали, просто вместе делали что-то и радовались этой возможности. Не ожидали, что это даст такой эффект. Мы обнаружили, что люди приходя на территорию искусства, как будто открывают новую дверь для себя и в какой-то степени освобождаются от травматичности текущей ситуации.

— Каким образом они освобождаются?

— Люди пережили катастрофу, крушение всего что было их миром, домом, их жизнью. И эта катастрофа продолжается, ведь война не закончилась. Переживая ее опять и опять, люди замыкают себя в круге постоянной боли. В этом круге ты беспомощен, ты можешь только ждать пока боль закончится. Оказываясь на территории искусства, в ситуации игры или художественного жеста, они делают шаг в неизвестное. И вот они уже не в ловушке катастрофы, а в новом пространстве, происходит обнуление.

В этом новом старте появляется надежда и энергия жить

Сначала мы делали какие-то игры, какие-то тренинги. Потом рисовали и рассказывали истории. Рассказывая истории, люди с одной стороны вспоминали прошлое, но с другой стороны, это было уже что-то новое, что-то другое. Кто-то из участников потом говорил: «было очень странно, мы что-то делали-делали, а потом во мне как щелкнуло что-то и морок отступил. Я до этого была в очень тяжелом состоянии, а тут мне захотелось жить».

Человек осознаёт, что жизнь продолжается и нужно продолжать жить, а не пребывать все время в травме. Тогда появляется энергия делать что-то, помогать другим людям. Так родились наши Креативные студии.

На следующем этапе мы сделали более масштабное событие в Варшавском музее Праги, назвали его фестивалем Креативные Студии. Мы пригласили художников, актеров и режиссеров. На наш призыв откликнулись украинские художники и музыканты; к нам приехали из других городов Польши, приехала прекрасная Наташа Даценко из Киева, она стала душой нашей творческой команды.

Для всех художников это тоже был момент нового начала. Потому что в ситуации идущей войны, когда все остановилось и не знаешь, что будет дальше, и вдруг у тебя появляется возможность что-то делать и кому-то помогать, делиться с кем-то своим искусством, это огромный шаг вперёд.

В результате всего этого невероятно как много было в людях благодарности и любви друг к другу. Из-за этого само пространство с этими людьми стало давать терапевтический эффект. Не то чтобы мы делали что-то сногсшибательное, нет. Просто люди приходили в пространство, где все были друг другу благодарны, в пространство праздника, в пространство любви. И это становилось терапией.

В результате нашей главной задачей было создать атмосферу праздника

С другой стороны, конечно, важную роль играли невероятные дети, с которыми мы встречались – какие-то маленькие мудрецы. Во многом они уже взрослые, потому что повзрослели от всей этой ситуации, у них часто есть мудрость и спокойствие, которых не всегда хватает родителям. Взрослые часто дольше находятся в тяжелом состоянии, а дети сразу начинают рассказывать, в чем смысл жизни.

У нас была одна игра, когда мы разделились на землян и марсиан, земляне должны были рассказать, что же такого на земле, о чем марсианам важно знать. И ребенок 4-х лет мне шепчет: «Любовь». Дальше мы все вместе должны были жестами объяснить марсианам, что значит любовь. Тогда я подумала, что эти дети знают больше нас. Они знают, что именно любовь — это главная сила, которая спасет мир.

— Команда YFBS – это в основном украинцы?

— На самом деле у нас международная группа. У нас много людей из Украины, но также есть люди из Франции, Израиля, России, Англии. У нас очень много людей в Польше, которые нам помогают. Мы – международная команда. Мне кажется, что чем больше разных людей из разных культур приходят, тем больше, эта ситуация становится как бы разомкнутой, понимаете? Мы все – люди мира, и мы друг другу помогаем — это очень важное чувство.

— А как вам удалось выйти на глобальный уровень?

— В этой ситуации актуализировались все контакты. Допустим, я проcто рассказала Люсьен, что еду в Варшаву, она мне говорит: «Я с тобой». Не спрашивает, можно-нельзя, только «я с тобой». Дальше она говорит: «У меня есть друг писатель, который делает очень хорошие тренинги для детей по поэзии, можно ему тоже?». Конечно можно!

Присоединяются просто друзья друзей, потому что во всем мире желание помочь очень сильное, люди ищут возможности, и я невероятно благодарна этой возможности что-то делать. Благодаря тому, что Ксюша Горенштейн, Инна Шор, Макс Демиденко, Лена Голосий - мои друзья начали это дело, я к ним присоединилась. Потом ко всем нам начали присоединяться люди, которых мы знаем, и вот так проект постоянно растет.

— Планируются еще какие-то мероприятия в ближайшее время?

Сейчас мы делаем следующую итерацию Креативных Студий из двух частей. Первая – это летний лагерь, мы приглашаем детей от 9 до 17 лет. Это семидневная программа с мастерклассами по арту, театру, кино, музыке и вокалу. Сейчас мы все - участники, которые приедут в Варшаву проводить занятия,- работаем онлайн, обсуждая общую программу. Мы хотим работать как команда. Чтобы все мастерские сотрудничали и это был общий процесс. У нас будут группы по кино, театру, композитор приезжает, будет проводить курс электронной музыки, опять же, сторителлинг. Сторителлинг это же древнейшее искусство, которое сейчас приобретает новую актуальность, и мне кажется, что это очень важно.

Людям нужно сочинять новые истории в этой жизни, потому что мы проживаем те истории, которые мы себе рассказываем. Что мы интерпретируем как жизнь, то мы получаем наружу. И поэтому важно, чтобы люди рассказывали и сочиняли новые истории. Новые истории, в которых есть выход из катастрофы, в которых есть надежда, в которых созидание возможно, и ты сам созидаешь свою жизнь.

В этом смысле место, связанное с искусством, созиданием, становится терапевтическим именно в силу того, что человек начинает что-то делать. Пусть что-то маленькое, но у него полный контроль над тем, что он делает. С одной стороны ему спокойнее, но с другой он еще и понимает, что возможно что-то начинать и созидать.

В этой ситуации длящейся катастрофы и какого-то абсурда, людям важно найти возможность жить.

Вот эту возможность, мне кажется, люди, когда занимаются искусством, находят.

Сначала, когда мы приезжали в центры для беженцев и приглашали людей на фестиваль, они говорили: «Да что вы, мы не рисуем. Мы же не художники. Мы не актеры, что нам ехать на какой-то мастер-класс». Но мы уговаривали: «А вы приезжайте, привозите детей, участвуйте сами», – и когда люди приезжали, дальше они уже не хотели уходить. Нам нужно было делать перемену, у нас был завершающий концерт. Люди забирали свои рисунки и на коленках во дворе продолжали дорисовывать, потому что это им действительно важно.

Они почувствовали, что это словно кислородная маска: вот ты задыхаешься в безвоздушном пространстве, и вдруг у тебя появляется возможность жить и возможность дышать.

— Продолжая аналогию, есть известное правило: сначала маску на себя, а потом на ребенка. Как на эмоциональном уровне вы справляетесь с этим делом?

— Вы знаете, на самом деле, когда туда приезжаешь и начинаешь общаться с этими с людьми, общение так наполнено любовью и благодарностью, что ты получаешь невероятную энергию, для того чтобы все делать.

Это был шок! Когда я приехала в апреле, мы встретились с первой группой детей, и родители сказали: «а можно нам тоже поучаствовать?». Мы начали общаться, занимались, и потом, когда мы расходились, по 3 раза с ними обнимались. Люди настолько счастливы оказаться в пространстве, в котором занимаются созиданием, где рассказывают какие-то позитивные истории.

Я не встретилась с трагедией, я встретилась с любовью.

Это чудо, которое происходит не потому, что мы такие хорошие, нет. Потому что это то, что сейчас должно происходить, а мы случайно оказались в нужном месте в нужное время. Все на это откликнулись с благодарностью, и это просто до слез, если честно. На второй раз я привезла своего сына и племянницу. В августе я привезу еще дочь младшую, потому что желание есть быть там с людьми и помогать. 

Да, мир наполнен болью. Это и моя боль. Я выросла в Киеве, там мои родные, мои друзья, мы постоянно на связи. То что происходит ужасно и несправедливо, но мы должны найти возможность продолжать жить и двигаться вперёд. Мы хотим давать людям надежду и возможность. Мы не должны смотреть назад, мы должны открывать дверь для выхода из этой ситуации. И смысл в том, когда ты начинаешь делать что-то для людей, это дает просто невероятную энергию и силы.

Во время подготовки возникает много трудностей, много переживаний, сомнений и страхов. Каждое утро просыпаясь я думаю: «Что может пойти не так?», – и сразу нападают страхи, но когда ты уже там, когда вместе с людьми, все проходит хорошо и легко.

Универсум нам помогает, вы знаете? Мы ехали Варшаву, у нас много событий было запрограммировано на улице, а прогноз погоды обещал каждый день дождь. А у нас не было дождей. Просто не было. Просто универсум нам помогает, дожди отменились и все. Я думаю, что нужно двигаться вперед и Бог нам поможет.

— Был ли у вас ранее какой-то опыт в гуманитарной сфере? Сотрудничаете с другими проектами?

— Для меня это первый чисто благотворительный проект. Конечно, стараешься кому-то помогать, посылаешь деньги какие-то, но так чтобы постоянно этим заниматься – впервые. Вы сейчас так вопрос сформулировали, и я понимаю: мы работаем в благотворительности (смеется). Я не ставлю такую рамку, мы просто помогаем людям.

В Варшаве у нас много организаций, которые нас поддерживают. Мы работаем с театром Рампа, которые наш партнер в августовском мероприятии, а в июне мы работали с Музеем Праги в Варшаве. Они просто ангельски переносили толпы детей, бегающих по музею и всячески нам помогали, они тоже наш партнер. Сейчас мы ищем партнеров и спонсоров для проведения следующего мероприятия.

Мы, наш фонд — маленькие. Есть, конечно, организации, которые делают гораздо больше и помогают гораздо большему количеству людей, но мы зато делаем все. Мы покрываем все сферы помощи. Мы находим и снимаем для людей жильё в Варшаве, помогаем и уехать, и сделать визы, помогаем адаптироваться, занимаемся арт-терапией. Стараемся закрыть все потребности, но небольшому количеству людей. Это, конечно, капля в море. Я верю, что от каждой капли расходятся круги, поэтому капля тоже важна.

Мы абсолютно открыты к сотрудничеству, на самом деле уже сейчас какие-то контакты появляются, когда люди заинтересованы в том, что мы делаем, и мы тоже заинтересованы заручиться помощью больших акул благотворительности, которые помогают тысячам.

Сейчас у нас в основном поддержка от частных лиц. В какой-то момент мы объявили сбор денег, но пока мы опираемся на помощь друзей, знакомых, тех, кто о нас слышал и хочет помочь. — Как думаете, почему сейчас частные инициативы во многом работают лучше крупных международных организаций?

— Сейчас такое время, когда в людях сильное желание не просто дать деньги куда-то, а именно самому что-то сделать конкретно. Очень много людей делают маленькие организации, когда просто снял склад с друзьями и объявил сбор продуктов для Украины. Сами организуют транспорт и все необходимое. Я просто знаю лично много таких людей. Люди тратят на это свое время жизни и физические и силы, финансовые силы, потому что очень важно не делегировать помощь какой-то большой компании, а участвовать в этом самому. Путь через большие фонды — это какой-то долгий путь.

— Какие потребности есть у YFBS?

— Вы понимаете, много потребностей у людей, которым мы помогаем. Нашим следующим шагом возможно будет, делать выездные мероприятия, приезжать прямо туда в эти центры, где живут люди.

Мы хотим работать с большим количеством людей, недавно узнали, что есть детский дом, в котором сироты живут, хотим поехать туда. Конечно, нам нужна поддержка. Сейчас мы ищем техническую поддержку для проведения нашего мероприятия, что будет в августе.

Ищем аппаратуру, еще нам всегда нужен транспорт, потому что люди очень неохотно покидают эти центры. Сами они не поедут, только если кто-то за ними приедет или мы пришлем автобус. Постоянно нужна помощь с едой, потому что мы обеспечиваем питанием людей на наших мастер классах. Когда они приходят к нам на целый день, они пропускают обед в своем центре, соответственно денег у них на то, чтобы покупать обед где-то, чаще всего нет. Поэтому мы ищем партнера с кейтерингом.

Люди помогают, но деньги заканчиваются очень быстро, и потом становится вопрос: что дальше? Что мы можем себе позволить, где мы можем найти еще денег? Также нам всегда нужны волонтеры. Например, которые помогают переводить или решать возникающие технические проблемы. Нужны и программисты, и дизайнеры, мы всегда ищем новых людей, чтобы нам помогать и онлайн вести занятия, и вживую.

— Есть ли у вас планы по развитию? Какие вы видите перспективы у проекта?

— Сейчас уже стоит вопрос о том, что нужно сделать «фасад». Становится ясно, что нужно просить гранты у государства, вести официальные переговоры. Мы это делаем, но небыстро. Мы быстрее делаем какие-то вещи вроде сорваться и приехать в Варшаву, привезти три автобуса беженцев. Мы документируем мастер-классы, и я надеюсь, что, когда освободится какое-то время, мы смонтируем документальный фильм по этим материалам.

Дай Бог, чтобы все это скорее разрешилось и наступил мир, но правда в том, что проблем меньше не станет. Многим людям некуда возвращаться.

Мир еще долго будет требовать помощи.