C начала войны в Украине мы написали более 20 статей о разных гуманитарных проектах. Мы рассказывали о самых интересных инициативах помощи, брали интервью у их создателей и создательниц, общались с волонтерами. Главные герои большинства наших текстов — женщины. Так получилось, что именно они чаще всего приходят к нам на интервью. Созваниваясь с новым проектом, мы, как правило, не знаем, кого увидим на другом конце зума. Но четыре месяца работы показали, что почти наверняка — это будет женщина. Заметив явный гендерный перекос в своей сфере, мы решили расспросить представительниц проектов, активисток и феминисток, с чем может быть связана эта тенденция.

Гендерный перекос

Женщины больше вовлечены в гуманитарную работу, и это факт. Как мы это поняли? Провели небольшое внутреннее исследование. Собрали все наши статьи про проекты помощи и сравнили, какие из них про женщин, а какие про мужчин. Что мы выяснили? Половина действующих лиц во всех текстах Reshim. - женщины. Еще четверть наших материалов рассказывают про смешанные инициативы. Лишь в 25% наших материалов речь только мужчинах.

Любопытно, что наши наблюдения во многом созвучны с более масштабными исследованиями. Так по данным британского портала CharityJob, в 2020 году женщины составляли две трети от всех людей, которые работают в благотворительных и волонтерских организациях. Такие же цифры в 2018 году приводил британский «Национальный совет добровольческих организаций» (NCVO).

Рожденные помогать?

Дискуссия о том, почему женщины чаще мужчин работают в НКО идет не первый год.

На этот счет есть два распространенных объяснения:

💡Первое. Сфера НКО — это скорее хобби, где нет возможности реально заработать. Якобы поэтому мужчины и не идут туда.

Мы сразу отметаем эту версию. На примере наших же материалов мы видим, что многие женщины участвуют в волонтерских инициативах, сохраняя при этом основную работу. То есть дело здесь не в деньгах.

💡Второе. Женщин с детства воспитывают «заботливыми», а поэтому помощь — их естественная потребность.

С этим утверждением согласились все наши собеседницы, но с оговоркой, что дело тут не в естественной потребности, а скорее в навязанных обществом социальных ролях.

«Неудивительно, что представительство женщин преобладает в гуманитарных сферах, особенно во время боевых действий, — говорит Катерина Балабан из проекта помощи UA.SUPPORT.

Она указывает на присущую многим женщинам эмпатию, которая является необходимым условием для успешной работы с людьми.

О женской эмпатии говорит и активистка Анна-Мария из проекта помощи ЛГБТ+ людям «Квiр Свiт».

«Женщины воспитываются по другим канонам нежели мужчины, и за счет этого их эмпатия выше», — говорит она.

В качестве подтверждения своих слов Анна-Мария ссылается на статью Ю.В. Давыдовой «Гендерный аспект изучения эмоционального интеллекта подростков». В этой работе говорится, что зачастую мужчины не желают, чтобы окружающие видели их эмпатичными и эмоциональными, так как это не соответствует их гендерной роли.

«Исходя из этого, я думаю, что поэтому большинство инициатив (не важно НКО это или СМИ) либо созданы женщинами, либо большинство людей кто там работает — женщины, — резюмирует Анна-Мария. Например у нас в организации цисгендерных мужчин среди волонтеров очень мало, но при этом большое количество среди благополучателей. Наверное о чем-то это говорит».

Эмилия Григорян из «Феминистского антивоенного сопротивления» (ФАС) считает, что на гендерный перекос в гуманитарной работе влияют навязанные социальные роли. При этом она подчеркивает, что у женщин могут быть и другие мотивы.

«Девочек с детства воспитывают более эмпатичными, они часто отвечают за репрезентацию семьи, нации и всего остального. Соответственно они «должны» обо всех заботиться, взращивать, исполнять свою созидательную функцию. Наверное сложно назвать все эти факторы точными причинами женского перекоса в благотворительности, но думаю некую связь все же можно отследить», —указывает феминистка.

Пока мужчины на войне

Как отмечает Катерина Балабан из UA.SUPPORT, война в классическом понимании этого термина четко ассоциируется с мужчинами. В первую очередь ввиду законодательных и физиологических особенностей.

Она напоминает, что в Украине именно мужчины подпадают под мобилизацию, а потому не могут выехать из страны. Им приходится заниматься вопросами обороны, экономики и т.д. Все это не оставляет время на гуманитарные вызовы.

Для текущих украинских реалий вывод Катерины логичен. Но важно держать в голове, что в мирных странах, находясь в других условиях, мужчины все равно реже проявляют интерес к гуманитарной работе.

По мнению Анны-Марии из «Квiр Свiт», активное женское участие в гуманитарной сфере даже в Украине связано не только с тем, что женщин не призывают воевать.

«От любых катастроф, вызванных человеком или катаклизмами, женщины всегда страдают больше мужчин, — говорит она, потому что женщины изначально являются более угнетенной группой».

По словам активистки, каждая женщина испытывает на себе угнетение в том или ином смысле. Из-за этого она лучше понимает, какими образом и какую помощь нужно оказать человеку.

Примерно об этом же говорит и Эмилия Григорян из ФАС. Она напоминает, что феминистки годами боролись против гендерного, домашнего и полицейского насилия, так как отлично понимали к чему оно ведет. Речь, конечно же, о войне — высшей форме насилия.

Григорян указывает, что война — всегда серьезный удар по женским правам. В период боевых действий фокус обычно смещается на мужчин. Потому что мужчины, как начинают войны, так и активно в них участвуют.

«На этом фоне кажется, что женские проблемы какие-то менее важные. Но именно в периоды боевых действий женские права серьезно откатываются назад. Война вредит женщинам на разных направлениях» — говорит Григорян.

«Рост женского самосознания»

Война — это гуманитарное бедствие для всех людей. Однако угрозы, которые конфликты несут для женщин и мужчин могут отличаться.

Если мужчин обычно вербуют, берут в плен, убивают на передовой, то женщин чаще насилуют, похищают, эксплуатируют. Мы видим это и на примере украинского кризиса.

Миллионы украинских беженцев и переселенцев — это женщины. Они вынуждены брать в руки детей и отправляться в неизвестные страны. Но даже там они не могут чувствовать себя в безопасности. За границей украинки чаще рискуют стать жертвами сексуальной или физической эксплуатации, попасть в руки торговцев людьми или преступных групп. В СМИ можно найти немало репортажей и расследований о том, с какими опасностями украинским женщинам приходится сталкиваться за границей.

«Очень много женщин уехали, в основном женщин с детьми. Они находятся в ситуации беспомощности, есть такое английское выражение «Losing power» – то есть у них нет власти над своей жизнью, — рассказала Reshim. Инна Дулерайн, которая проводит арт-мастерские и креативные студии в рамках проекта Yellow Fields Blue Skies.

Ситуация соответствует тому, о чем говорят феминистки. Из-за войны женщины оказались еще более уязвимыми. Поэтому чувство беспомощности может быть истинной мотивацией для участия в благотворительности. Ведь многие вопросы, которыми сегодня занимаются гуманитарные инициативы — «это женские вопросы». Бегут из Украины, по большей части, женщины. Они же нуждаются в жилье, работе, адаптации, психологической поддержке.

По мнению Инны Дулерайн, нынешний кризис — важный момент для всего мира, так как именно сейчас можно проследить «активный рост женского самосознания».

«Для того, чтобы не было войн, чтобы мир существовал в гармонии с природой, женщинам нужно вернуть это чувство, что «я могу что-то сделать, и я могу этому миру помочь стать лучше», — отмечает она.

Дулерайн также указывает, что женщинам некогда ждать, пока мужчины разберутся с войной, поэтому они пытаются восстановить мир, в первую очередь помогая друг другу.

Таким образом, отвечая на вопрос, почему женщины чаще участвуют гуманитарной работе, можно сделать вывод, что борьба с гуманитарным кризисом — это во многом борьба с женскими проблемами. Следовательно, кому как не женщинам этим заниматься.